Юридические услуги
Документы
База знаний
Новости
О компании
Видео и СМИ
Полина Габай на ЭХО
В действующем законе эта презумпция закреплена в ст. 8 и сформулирована достаточно просто: «Изъятие органов и (или) тканей у трупа не допускается, если учреждение здравоохранения на момент изъятия поставлено в известность о том, что при жизни данное лицо либо его близкие родственники или законный представитель заявили о своем несогласии на изъятие его органов и (или) тканей после смерти для трансплантации реципиенту». Такая «скромная» формулировка оставляла открытым множество вопросов, которые на практике отдельными медицинскими организациями решались совершенно по-разному.
Сохраняя суть презумпции, проект, вместе с тем, существенно ее детализирует и поясняет.
В соответствии со ст. 13 проекта изъятие донорских органов в целях трансплантации при посмертном донорстве органов не допускается, если медицинской организацией на основании сведений, содержащихся в Регистре волеизъявлений граждан, и (или) в медицинской документации приемлемого донора, установлено, что при жизни указанный гражданин выразил в письменной или в устной форме свое несогласие на изъятие его органов после смерти в целях трансплантации. Очевидно, что процесс «поиска согласия или несогласия» приемлемого донора на изъятие его органов после смерти значительно упрощается. Вероятно, что ориентироваться мы будем на специальный Регистр волеизъявлений граждан, или медицинскую документацию пациента-приемлемого донора. При отсутствии сведений о позиции самого гражданина относительно возможности изъятия у него после смерти органов в донорских целях согласие или несогласие могут дать его супруг, дети, родители и т.д. (в порядке законодательно установленной очередности). Однако стоит обратить внимание на то, что регистр предназначен только лишь для выражения несогласия с изъятием, поэтому условное согласие самого лица может быть перекрыто несогласием его родственников или иных близких лиц.
По сравнению с действующим законом в проекте подробно описан порядок выражения волеизъявления совершеннолетнего дееспособного гражданина о несогласии на изъятие его органов после смерти в целях трансплантации (ст. 14). В частности, разъяснен порядок выдачи устного несогласия на изъятие донорских органов, уточнено количество свидетелей и их статус.
Минздрав опубликовал проект закона о донорстве органов
Проект в отличие от действующего закона наконец-таки решает насущно важную проблему о том, в каких случаях медицинская организация вправе изъять донорские органы умершего человека.
Согласно п. 3 ст. 15 медицинская организация вправе признать в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, умершего реальным донором и принимать меры по организации изъятия донорских органов в целях трансплантации:
в случае, если в течение 3 часов с момента получения уведомления о смерти лица его супруг (близкие родственники) не заявит о выраженном умершим при жизни несогласии на изъятие его органов после смерти в целях трансплантации либо не выразит свое несогласие на изъятие органов у умершего в целях трансплантации;
при отсутствии возможности информировать в течение 2 часов после подписания протокола установления смерти человека (протокола установления диагноза смерти мозга человека) супруга (близких родственников умершего гражданина, признанного приемлемым донором), о констатации его смерти ввиду отсутствия сведений об указанных лицах в медицинской документации умершего или в иных документах, находящихся при нем.
Получается, что в течение 2 часов после смерти человека, в отношении которого медицинская организация не располагает сведениями о семье и родственниках, его органы могут быть изъяты для трансплантации. Такое нормативное регулирование проблемы представляется достаточно гуманным, если не считать проблемы времени.
В России за год выполняется около 2–2,5 тысяч пересадок, но в 2020 году из-за пандемии в стране сделали меньше 2 тысяч пересадок органов. Больше всего выполняется трансплантаций почек, печени и сердца. Пересадок поджелудочной железы и легких — несколько десятков. Для сравнения: в США — в стране, которая находится на передовой по объему трансплантаций — за прошлый год выполнено более 39 тысяч операций.
Все мифы и страхи о трансплантации так или иначе связаны с презумпцией согласия. Если вы письменно не заявили, что не согласны с изъятием своих органов после смерти, — значит, вы автоматически согласны быть донорами. Это и называется презумпцией согласия. Ее применяют во многих странах мира — помимо России, это Испания, Португалия, Австрия. В России она закреплена в статье 8 закона «О трансплантации». Там указаны случаи, когда трансплантация невозможна: для этого человек при жизни должен подписать отказ.
— Презумпция согласия — это предварительная договоренность с обществом о том, что оно несет ответственность за здоровье и жизнь собственных членов. Я не вижу причин, которые бы заставили человека при жизни отказаться от посмертного донорства, кроме как очень какие-то внутренние вещи, которых я не могу понять в людях. Презумпция согласия — это очень удобный, гуманный способ уберечь человека от неправильного решения, которое приведет к гибели и неоказанию помощи нескольким людям. А они ничего плохого этому человеку при жизни не сделали, — убежден Сергей Готье, директор НМИЦ трансплантологии и искусственных органов имени академика Шумакова, главный внештатный специалист трансплантолог Минздрава РФ.
Врач уверен, что вопросы к родственникам, можно ли изъять орган у умершего, — излишни и даже жестоки.
— Мы таким образом провоцируем их на неадекватную реакцию, потому что в такой момент человеку не до нас. И мы должны спросить не его мнения по поводу изъятия, а не высказывал ли умерший каких-то противоречий по поводу посмертного донорства. Скорее всего — не высказывал. Родственник может дать свое понимание ситуации в состоянии стресса. А за этим следует неизъятие органов и неоказание помощи людям, которые в ней нуждаются. Презумпция согласия это исключает, — говорит Сергей Готье. — При этом она предусматривает возможность прижизненного отказа от изъятия органов.
Другая система изъятия органов работает, например, в США и Германии. Человек должен при жизни подписать документ, что он хочет быть донором. Если бумаги нет — нет и пересадки.
— Это модель испрошенного согласия — то есть несогласия априори. Наиболее показательна ситуация в США. Там, конечно, однозначно волеизъявление человека должно находиться при нем в документах. Например, в водительских правах. Как к этому относиться — вопрос сложный, — говорит Александр Быков, главный трансплантолог Новосибирской области. — Если мы сейчас примем такую модель, то, наверное, на продолжительное время трансплантации станут еще менее доступны для людей.
Против презумпции согласия, которая работает в России, выступает Русская православная церковь. Священники убеждены, что пожертвование органа другому человеку может быть только добровольным, и сравнивают действующую систему с воровством.
— Главное, о чем свидетельствует Церковь, — это то, что любое дело, которое человек должен и призван делать по отношению к другому, помогая ему и поддерживая, имеет смысл, если связано с выражением свободной любви, свободной жертвы к этому человеку. Этот принцип применим и к проблеме посмертной трансплантации органов, — объясняет Вахтанг Кипшидзе, председателя синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ. — Если человек решил, что после его смерти какие-то части его тела могут быть использованы для спасения другого человека, то мы считаем это выражением жертвенной любви. Посмертное дарение органов мы рассматриваем как очень праведную практику. И не только Русская православная церковь, но и другие христианские церкви подобным же образом относятся к потенциальной возможности трансплантации органов человека.
При этом презумпцию согласия РПЦ рассматривает как полностью недопустимую систему.
— Если мы исходим из того, что каждый человек заранее согласен, что его тело будет использовано, и не нужно спрашивать его согласия или согласия его родственников, то в этом случае, на наш взгляд, обесценивается свободное выражение человеком своей любви. Дело в том, что любовь и жертвенность имеют смысл только тогда, когда они осуществляются добровольно, — уверены в Русской православной церкви.
Минздрав РФ планирует поставить торговлю нашими органами на поток
Самым непростым вопросом трансплантации в России остается детское донорство. По закону оно разрешено с согласия родителей, но до сих пор в нашей стране не было ни одного несовершеннолетнего донора. Если ребенку нужна печень или почка — врачи могут пересадить их от взрослого донора и даже от родственников. Но в случае с пересадкой сердца всё намного сложнее. Ребенок должен дорасти до того момента, когда его смогут спасти с помощью взрослого органа. А это возраст примерно 12–14 лет и старше.
— При трансплантации сердца мы сильно зависим от антропометрических параметров. Если мы имеем подростка весом больше 30 килограммов — обычно это позволяет поместить в грудную клетку сердце взрослого умершего и решить вопрос, — рассказывает Сергей Готье, главный внештатный специалист-трансплантолог Минздрава РФ. — Но если речь идет о маленьком ребенке, то тут мы просто бессильны. Несмотря на то, что в законе всё прописано и есть распоряжение Минздрава, мы абсолютно блокированы действиями детских реаниматологов. Многие родители понимают необходимость изъятия органов. С ними можно говорить об этом. Но у детских реаниматологов наступает ментальная фрустрация по этому поводу. Они не могут переступить порога констатации смерти ребенка для последующего донорства.
Взятие органа или его части у родственников хоть и спасает жизни, но может быть опасно для самого донора. Ему придется жить без одной почки или части печени. По словам врачей, бесследно такие операции пройти не могут. Именно поэтому специалисты настаивают на развитии именно посмертного донорства.
— Самый большой плюс родственной трансплантации — независимость этой процедуры от наличия органа человека, который умер. Эту операцию можно спланировать и в конкретные сроки ее выполнить. Это самый большой плюс, — объясняет Иван Поршенников, заведующий отделением трансплантации органов Новосибирской областной клинической больницы. — Самый большой минус в том, что живой, здоровый ни в чем не повинный человек может умереть в ходе изъятия у него фрагмента органа. Риски этого события крайне низки, но тем не менее в мировой практике такое случалось. Это статистика, и от нее никуда не денешься. Наиболее правильный путь в трансплантации — это развитие не родственных пересадок, а органного донорства.
Действующий закон о трансплантации был принят почти 30 лет назад. И в нем много пробелов, которые в том числе и настраивают людей против трансплантации. Новый закон должен создать единый лист ожидания по всей стране, а также регистр отказов и согласия на посмертное донорство. Это должно сделать систему более прозрачной — и для пациентов, и для врачей. А также закон должен полностью исключить ситуации, когда орган взяли после смерти человека, который не хотел этого.
Также документ определяет время, за которое родственники должны принять решение, — разрешать или нет трансплантацию. Посмертному донорству посвящена целая глава — № 3 . В статье 14 говорится, что родственники могут заявить, что несогласны с изъятием органов у умершего. На это им дается два часа, и при таком заявлении тело трогать не будут.
При этом для разрешения споров по этому вопросу, когда человек дал согласие на донорство еще при жизни, а родственники выступили против, — была прописана отдельная статья № 15 . В ней говорится, что если родственник не согласен, чтобы у умершего забрали орган, а при этом сам пациент давал такое согласие при жизни, то мнение родственника учитывать не будут. Орган возьмут. И наоборот.
Новый закон детально прописывает механизм детского донорства. Врачи должны будут заручиться согласием одного из родителей. При этом если мнение папы и мамы разойдутся, то пересадка будет невозможна. Запрещена она также, если возможный донор — сирота. Новый закон обсуждают уже больше пяти лет. Но он до сих пор не принят.
— Новый закон, если его примут, будет содержать элементы контроля за всеми компонентами трансплантации. Речь идет о включении в такую контрольную систему листов ожиданий и о чем мы постоянно говорим — о регистре прижизненных волеизъявлений. Фактически нам нужен регистр отказов, — объясняет Сергей Готье.
Как бы ни было много проблем в трансплантологии — врачи в России спасают сотни жизней. В ожидании нового закона они пытаются убедить людей, что пересадка для многих — единственный шанс на жизнь.
— Часто говорят, что, мол, это ужасно, что люди надеются на лучшее и ждут чьей-то смерти. Конечно, это не так. Они не ждут никакой смерти. Они ждут возможности, что им смогут помочь. Невозможно такими ожиданиями повлиять на смертность других людей. Мы все можем оказаться в ситуации, когда мы сегодня живы и здоровы, а завтра нам вдруг нужна пересадка, не дай бог. Поэтому нужно с уважением относиться друг к другу и стараться помогать друг другу, — считает Александр Быков, главный трансплантолог Новосибирской области.
В Новосибирской области сейчас живут почти 500 человек с пересаженными органами. Мы поговорили с тремя сибиряками и узнали, как меняется мировоззрение после хождения по самому краю, тяжело ли пить таблетки горстями и во что они верят.
В марте НГС рассказывал, как благодаря одному донору четыре человека получили шанс на новую жизнь. Ребенку досталась часть печени, мужчине — сердце, а пожилые люди получили роговицу и возможность видеть. В Новосибирской областной больнице пациенты познакомились друг с другом, поблагодарили врачей и рассказали свои непростые истории.
В начале августа жительница Новосибирска Татьяна Манькова сходила на одну вечеринку, после которой ей стало нехорошо. Последнее, что она помнит, — как попала в инфекционную больницу. Следующее воспоминание — как она проснулась в клинике Мешалкина и услышала от врачей, что ей пересадили сердце. Татьяна была в шоке и не могла в это поверить. Потом она узнала, что чудом выжила. Мы поговорили с ней о том, каково было принять «чужое» сердце, с какими трудностями она сейчас сталкивается и как поменялось ее отношение к жизни.
Законопроект также вводит ограничения в части презумпции согласия на изъятие органов или тканей для трансплантации. Такое изъятие у трупа не допускается, если медицинская организация поставлена в известность о том, что при жизни сам человек или его представители заявили о своем несогласии на изъятие, а в случае смерти несовершеннолетних — если не получено согласие одного из родителей на такое изъятие.
«Важно, что законопроект расширит права живого донора, давшего информированное добровольное согласие на трансплантацию. Ему будет положены лечение и медицинская реабилитация, он будет получать полные результаты своего обследования, а также исчерпывающую информацию о рисках для здоровья», — отметил в беседе с журналистами замглавы комитета Госдумы по охране здоровья Леонид Огуль.
Кроме того, подчеркнул он, документ устанавливает право донора на оплату проезда к месту забора костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток за счет бюджета. Порядок финансового обеспечения такого проезда установит правительство РФ. Как отмечали авторы инициативы, ранее такие расходы покрывались за счет средств благотворительных организаций или внебюджетных средств государственных медицинских организаций, осуществляющих трансплантацию.
Использовать органы неопознанных людей для трансплантации – нельзя, во-первых, человек мог быть не согласен, а во-вторых, информации о его здоровье у врачей нет, на риск они не пойдут.
Все сироты станут донорами?
Дать согласие на использование органов умершего ребенка для донорства могут только родители. Опекуны и попечители такого права не имеют, это автоматически исключает сирот из числа потенциальных доноров. Впрочем, это число и так невелико, стать донором может не любой умерший, а лишь человек с диагнозом «смерть мозга». Как правило, это люди после тяжелейших черепно-мозговых травм.
В России от живых доноров возможны пересадки только родственникам. Родство нужно подтвердить документами. При этом даже супруги у нас не могут стать донорами друг для друга.
Если пересадка не родственная, донором органов может стать только человек с диагнозом «смерть мозга». Смерть мозга не следует путать с комой и вегетативным состоянием, это – значительно более тяжелое поражение, необратимое и несовместимое с жизнью. Шансов, что такой больной придет в себя – нет, но у него сохраняется дыхание (с помощью аппарата) и кровообращение (собственное).
Смерть мозга констатируют независимо друг от друга несколько специалистов. Стационар, где таких специалистов нет, не имеет права заниматься изъятием органов. Смерть мозга констатируют вне зависимости от того, намерены врачи использовать органы для трансплантации или нет.
Давайте предположим, что есть. Донор не должен иметь хронических и инфекционных заболеваний, должен быть генетически совместим с реципиентом, совпадения группы крови недостаточно. У донорских органов короткий срок хранения, сердце и легкие – 4 часа, печень и почки – до 24 часов. Вариант «пересадят в любом подвале» не выдерживает критики. Для трансплантации нужны: современная реанимация, лаборатория, диализный центр, аппараты искусственного дыхания и кровообращения. Клиника, в которой делают трансплантации, должна быть оснащена по последнему слову техники и иметь не меньше 50 сотрудников.
При этом, как мы помним, вся деятельность нашей гипотетической клиники – противозаконна, она наказуема не только в рамках Уголовного кодекса, но и грозит клинике лишением лицензии. Можно ли в такой ситуации сохранить секретность? Добавим еще и тот факт, что после пересадки человек должен находиться под постоянным наблюдением врача и пожизненно принимать дорогие лекарства. Государство выдает их бесплатно. Но кто их выпишет в подпольной клинике? Куда направят наблюдаться? В такой коррупционной схеме должно было быть задействовано очень много людей, каждый из которых рискует всем: репутацией, профессией и свободой.
Письма с такими предложениями постоянно приходят в крупные российские клиники, но врачи отправляют их в корзину. В России такая продажа уголовно наказуема. Продать почку возможно, выехав в другую страну. Но далеко не везде, законодательство большинства стран это запрещает. Рассказы об астрономической стоимости почек – миф, а вот вред от такой операции может быть огромный.
В России человека, который готов стать донором для своего родственника, тщательно обследуют, и если потеря почки или части печени грозит риском для здоровья донора, операции не будет. При коммерческом донорстве обследование вряд ли будет столь тщательным, клиника в этом не заинтересована. Поэтому для самовольного донора-туриста велика вероятность самому оказаться в очереди на пересадку, уже в России.
После трансплантации человек должен находиться под наблюдением врача. Он должен принимать иммуносупрессоры – специальные лекарства, снижающие иммунитет. Даже обычная простуда для такого пациента может быть смертельно опасна. Если прекратить прием лекарств, трансплантат отторгнется.
Церковь против трансплантации?
Вот что сказано в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви: «Пересадка органов от живого донора может основываться только на добровольном самопожертвовании ради спасения жизни другого человека. В этом случае согласие на эксплантацию (изъятие органа) становится проявлением любви и сострадания». При этом Церковь категорически против коммерциализации этой области медицины, в этом отечественные трансплантологии с ней полностью согласны.
Россиянам предлагают отмечать в паспорте согласие на донорство органов
В России не принято говорить о болезни. Не принято заранее готовиться к смерти и оставлять какие-то распоряжения на этот случай, чтобы не «накликать». Говорить о смерти ребенка – невозможно. И врачи-реаниматологи тоже это знают. У них и так очень трудная профессия, а разговаривать с пациентами они зачастую совсем не умеют и стремятся избегать таких разговоров. Трудным разговорам врачей надо учить. Это делают во всём мире.
Алиса Орлова
В 2015 году в 47-ю статью федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» № 323-ФЗ от 21 ноября 2011 года были внесены изменения, касающиеся донорства органов, в частности было регламентировано понятие медицинской деятельности , связанной с донорством органов в целях их трансплантации.
Старый закон о донорстве, ныне действующий – федеральный закон «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 22 декабря 1992 года № 4180-1.
Новый закон о донорстве существует в виде законопроекта. Называется он «О донорстве органов человека и их трансплантации». Сейчас он дорабатывается и осенью 2016 года может быть внесен в Государственную думу.
Еще один важный документ – «Порядок установления диагноза смерти мозга человека» № 908н от 25 декабря 2014 года – документ, принятый Минздравом РФ, определяет критерии и процедуры установления смерти человека, утвержденные постановлением правительства Российской Федерации от 20 сентября 2012 года № 950.
Основным международным документом, регламентирующим пересадку органов и тканей, является «Конвенция о правах человека и биомедицине» (Конвенция Овьедо, 1997 года). Этот документ защищает достоинство и идентичность всех людей и гарантирует каждому человеку уважение к его неприкосновенности. Конвенция – международно-правовой акт о правах пациентов, в частности, затрагивает вопросы трансплантации органов и тканей.
К Конвенции есть дополнение – «Дополнительный протокол к Конвенции по правам человека и биомедицине относительно трансплантации органов и тканей человеческого происхождения» (ETS № 186), Страсбург, 24.01.2002.
Настоящий Федеральный закон регулирует отношения, возникающие в связи с донорством органов человека и их трансплантацией (пересадкой), в том числе определяет условия и порядок изъятия донорских органов человека, использования их в целях трансплантации (пересадки), права и обязанности доноров органов, реципиентов, медицинских работников, медицинских организаций, порядок учета доноров органов, донорских органов, реципиентов.
Целями настоящего Федерального закона являются:
1) развитие донорства органов человека в целях их трансплантации (пересадки), основанного на человеческой солидарности, гуманности и сострадании;
2) достижение баланса прав и законных интересов доноров органов и реципиентов при донорстве органов человека и их трансплантации (пересадке);
3) информирование населения о социальной значимости донорства органов человека и их трансплантации (пересадки) в целях формирования у населения понимания и поддержки пользы добровольного безвозмездного предоставления донорских органов в целях их трансплантации (пересадки), являющегося одним из способов сохранения жизни и восстановления здоровья человека.
1. Отношения, связанные с донорством органов человека и их трансплантацией (пересадкой), регулируются Конституцией Российской Федерации, Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323 — ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»), настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, а также, принимаемыми в соответствии с ними законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.
2. В случае, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Федеральным законом, применяются правила международного договора.
Для целей настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия:
1) донорство органов человека — посмертное (далее — посмертное донорство органов) или прижизненное (далее — прижизненное донорство органов) предоставление донорских органов в целях трансплантации (пересадки) человеку;
2) донор органов (далее также – донор) — человек, в отношении которого констатирована смерть, или живой человек, донорские органы которого используются в целях трансплантации (пересадки);
3) прижизненный донор — живой человек в возрасте 18 лет и старше, дееспособный, выразивший информированное добровольное согласие на изъятие своего донорского органа и предоставивший его в целях трансплантации (пересадки);
4) посмертный донор — человек в возрасте 1 года и старше, в отношении которого начата процедура констатации смерти либо констатирована смерть, и донорские органы которого могут быть использованы в целях трансплантации (пересадки) и который при осуществлении донорства органов человека признается потенциальным, приемлемым, реальным и актуальным донором;
5) донорский орган — орган человека (в том числе доля, часть или фрагмент органа, комплекс органов), имеющий присущую ему форму, строение и выполняющий характерную для него функцию;
6) трансплантация (пересадка) органов (далее — трансплантация органов) — метод лечения, основанный на полном или частичном замещении органа при его необратимом, угрожающем жизни человека поражении в связи с утратой характерной для него функции аналогичным донорским органом в целях возмещения утраченной функции;
7) реципиент — человек, нуждающийся в трансплантации органов (далее — потенциальный реципиент), или человек, которому проведена трансплантация органов (далее — актуальный реципиент).
Донорство органов человека и их трансплантация осуществляются исходя из следующих принципов:
1) добровольность донорства органов человека в целях трансплантации;
2) безвозмездность донорства органов человека в целях трансплантации, недопущение или запрет на извлечение выгоды, в том числе финансовой, связанной с предоставлением донорских органов потенциальным реципиентам;
3) приоритет интересов человека над интересами общества и науки;
4) достойное отношение к телу человека при посмертном донорстве;
5) анонимность донора органов для реципиента и его родственников и анонимность реципиента для родственников донора при посмертном донорстве органов;
6) соблюдение конфиденциальности информации, связанной с донорством органов и их трансплантацией, включая информацию о волеизъявлении гражданина о несогласии на изъятие его органов;
7) приоритет посмертного донорства органов перед прижизненным донорством органов, применяемым только в случае отсутствия донорских органов посмертного донора.
1. Изъятие органов человека в целях их трансплантации запрещается, если у донора выявлено (установлено) наличие медицинских противопоказаний. Перечень медицинских противопоказаний к донорству органов человека в целях трансплантации утверждается федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения (далее — уполномоченный федеральный орган исполнительной власти).
2. Изъятие донорских органов лиц, которые по состоянию здоровья, возрасту или иным причинам не могли сообщить данные о своей личности, и личность которых на момент констатации смерти не была установлена, и их использование в целях трансплантации запрещаются.
3. Изъятие и использование в целях трансплантации донорских органов лиц, указанных в части 2 настоящей статьи, влекут уголовную ответственность.
4. Принуждение человека к предоставлению своего органа в целях трансплантации запрещается.
1. Донорскими органами в целях трансплантации при посмертном донорстве органов могут быть: сердце, легкое (легкие), доля легкого, трахея, комплекс сердце-легкое, почка (почки), печень (ее часть), поджелудочная железа (ее часть), поджелудочная железа с 12-перстной кишкой, кишечник или его фрагменты.
2. Донорскими органами в целях трансплантации при прижизненном донорстве органов могут быть: почка, часть печени, часть тонкой кишки, доля легкого, часть поджелудочной железы.
Минздрав предложил заранее согласиться с передачей органов
Врач-трансплантолог, заместитель директора Института хирургии имени Вишневского по научной работе Алексей Чжао рассказал «360», что закон о трансплантации органов и тканей, в соответствии с которым сейчас работают врачи, существует с 1992 года и, безусловно, устарел. Однако презумпция согласия для России все же не новость.
Сейчас у нас существует презумпция согласия, как и в половине стран мира: если на момент констатации смерти нет прижизненного заявления и родственники не отказываются, то он может рассматриваться как донор
Алексей Чжао.
Но есть в современной редакции закона серьезные проблемы: например, донорство несовершеннолетних запрещено. В новом законе, по словам Чжао, этот момент детализирован — если умирает ребенок, особенно младшего возраста, родители могут дать согласие на использование его органов как донорских. Это может спасти много жизней.
При этом для взрослых презумпция согласия может избавить родственников от необходимости делать выбор в момент потери. По мнению Сергея Готье, спрашивать у родственников умершего о том, можно ли изъять его органы, безнравственно, именно поэтому и нужны трансплантологические реестры.
Это безнравственно, потому что у него горе и ему не до этого, и безнравственно, потому что в большинстве случаев он сделает ошибку: скажет нет и убьет несколько человек, которые ожидают эти органы. Поэтому презумпция согласия является наиболее гуманным способом не дать человеку сделать ошибку
Сергей Готье.
Алексей Чжао также добавил, что настоящая проблема закона о трансплантологии и донорстве в том, что нет регуляторов, нет подзаконных актов, которые позволили бы закону работать одинаково и повсеместно.
VIDEO
Актуальная статистика Минздрава России свидетельствует, что в сентябре под медицинским наблюдением оставались более 720 тыс. пациентов, у которых была подтверждена коронавирусная инфекция. Мало кто мог прогнозировать, что высокая нагрузка на систему здравоохранения сохранится на протяжении столь длительного периода. В Минздраве России признавали: вынужденная мобилизация медицины поставила ее в условия работы на пределе возможностей.
В период пандемии специализированная медицинская помощь — кардиология, кардиохирургия, онкология, трансплантология и т. д. — пострадала по ряду причин. По словам Константина Валентиновича Шаталова, профессора, доктора медицинских наук, заведующего отделением неотложной хирургии ВПС у детей раннего возраста в Научном центре сердечно-сосудистой хирургии им. А. Н. Бакулева, медицина на какое-то время переключилась на лечение ковидной инфекции, многие стационары были перепрофилированы из-за нехватки ресурсов для пациентов с COVID-19. Определенные ограничения были введены при госпитализации пациентов, находящихся в списках ожидания: стали требоваться дополнительные анализы, взвешиваться риски нахождения в больнице, где нельзя полностью исключать вероятность заражения коронавирусом.
Поэтому изменение схем организации специализированной медицинской помощи, в частности в трансплантологии, были неизбежно. И пока медицина адаптировалась к новым реалиям, статистика поползла вниз. Так, в 2019 году было проведено 2427 трансплантаций органов. В 2020-м число таких операций сократилось до 1960. В текущем году в РФ, с января по сентябрь, по данным НМИЦ трансплантологии и искусственных органов им. В. И. Шумакова, было проведено более 1600 пересадок органов: 998 трансплантаций почек, 441 — печени, 208 — сердца, 7 трансплантаций легких и один комплекс сердце/легкие.
«Если вспомнить первую волну распространения коронавирусной инфекции, то наблюдался сильный охват европейских стран, Западной Европы, количество заболевших ковид-пневмонией росло стремительно», — отмечает Сергей Владимирович Готье, академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, директор Национального медицинского исследовательского центра (НМИЦ) трансплантологии и искусственных органов им. В. И. Шумакова. По его словам, эта ситуация требовала осмысления и выработки общего подхода в трансплантологии, чтобы препятствовать переносу инфекции в клиники и понимать, как относиться к потенциальному родственному донору органов, который поступает с улицы и может быть инфицирован. НМИЦ трансплантологии и искусственных органов им. В. И. Шумакова понадобилось две-три недели, чтобы выработать алгоритм работы с потенциальными родственными донорами в условиях пандемии.
Несмотря на непростой период для отечественной трансплантологии, как и для медицины в целом, следует отметить накопленный опыт и достижения российских врачей. «Больницы на территории РФ, осуществляющие программы по трансплантации, были, по сути, блокированы пациентами с ковид-пневмонией. Однако, адаптировавшись к ситуации, мы собрались с мыслями, и число трансплантаций после спада в начале пандемии стало расти», — отмечает С. В. Готье. По его прогнозам, 2021 год сможет если не повторить результаты рекордного 2019-го, то хотя бы приблизиться к нему по числу проведенных трансплантаций взрослым и детям. При этом остаются направления работы, которые особенно важны для будущего трансплантологии и здоровья населения. Так, доля трансплантаций органов детям в общем числе подобных операций в России в 2020 году составила 13,3%, для сравнения: в США этот показатель составил 5,2%.
Ожидается, что в 2022 году операции по трансплантации будут выполнять медицинские центры в 40 регионах страны. В период пандемии ряд региональных центров, имеющих трансплантационные программы, смогли не только сохранить условия для оказания трансплантологической помощи, но и сделать качественный рывок в своей работе. Так, Ростовская областная клиническая больница, где успешно проводились высокотехнологичные операции по пересадке органов человека, продолжила активно функционировать, сохранив в период пандемии трансплантации печени, сердца, почек. На базе Приморской краевой клинической больницы №1 были выполнены четыре операции по трансплантации почки. Такую же операцию и тоже впервые провели хирурги республиканской клинической больницы имени Семашко в Улан-Удэ. Тюменские врачи в мае текущего года сделали первую пересадку сердца 38-летнему пациенту. «В самый разгар пандемии, в июне 2020 года, мы открыли филиал в Волгоградской области, в городе Волжском, где уже проводят десятки трансплантаций почки и начата программа трансплантации печени. Несмотря на эпидемиологическую опасность, год не прошел даром», — заключил С. В. Готье.
До пандемии отечественная трансплантология фиксировала небольшой, но стабильный прирост пересадок жизненно важных органов. В период с 2006 по 2019 год число трансплантаций, выполняемых ежегодно, увеличилось в 3,7 раза. Рост числа операций по трансплантации в масштабах страны в центре Шумакова оценивали примерно на 200 в год.
Мировая практика в области трансплантологии в период пандемии также указывает на снижение количества проводимых операций по пересадке органов повсеместно. COVID-19 показал уязвимость самых развитых, хорошо финансируемых систем здравоохранения мира.
Авторитетный медицинский журнал Lancet Public Health опубликовал исследование, указывающее на последовательное ухудшение ситуации в области трансплантологии на протяжении 2019–2020 годов. Небольшая передышка, связанная с волнообразным распространением коронавирусной инфекции, вновь сменялась снижением операций по пересадке жизненно важных органов. Только в первую волну эпидемии их количество сократилось на треть.
В рамках Конгресса Европейского общества трансплантации органов в Милане была озвучена следующая статистика. Снижение количества операций, как показал анализ, составило до 40%. В основе исследования лежит статистика 22 стран, речь идет о данных за 2020 год в сравнении с 2019-м. Сильнее всего снизилось число пересадок от живых доноров почки (до 40%) и печени (до 33%). Сокращение числа пересадок от умерших доноров составило в случае почек 12%, легких — 17%, печени — 9% и сердца — 5%.
Впрочем, влияние распространения COVID-19 на трансплантацию жизненно важных органов в представленных в исследовании странах ощущалось по-разному. Так, Германия и США смогли поддерживать доковидный объем операций по трансплантации. Хуже всего складывалась ситуация в Японии, где было проведено на 66,71% меньше пересадок органов.
Следует учитывать также тот факт, что такие страны, как Италия, Испания, США, Франция и Великобритания, вступили в период распространения COVID-19 с самыми высокими национальными расходами на здравоохранение и тем не менее не смогли удержаться на доковидном уровне в вопросах оказания специализированной медицинской помощи. Готовность к вспышкам инфекционных заболеваний у указанных стран оказалась сравнимой, констатировали во Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ).
Ситуация же с детьми и недееспособными гражданами отличается от ситуации с совершеннолетними дееспособными гражданами: закреплена презумпция несогласия на изъятие органов после смерти.
К тому же в Проекте закона закреплена обязанность врача после сообщения о смерти ребенка или недееспособного лица сообщать о праве дать согласие на изъятие органов.
Единственная неоднозначная норма в данной ситуации заключается в том, что медицинскому учреждению будет хватать согласия только одного из родителей и органы можно будет изъять. Да, в Проекте указано, что если медицинское учреждение обнаружит несовпадение мнений по этому поводу у двух родителей, то изъятие органов не будет осуществлено, однако, что делать в той ситуации, когда второй родитель не в курсе ситуации или просит супруга не писать согласие, а тот все равно пишет?
Однако в целом и сейчас в России нет запрета на изъятие донорских органов у детей, однако на практике такие процедуры не проводятся, и если ребенку необходима трансплантация, ему могут пересадить часть взрослого органа или увезти в страну, где такие операции проводятся.
В вотсапе и в различных группах в соцсетях ходят сообщения и видео о том, что, подписывая информированное согласие на медицинский осмотр, человек автоматически соглашается на донорство органов. А чтобы точно не стать донором, после принятия нового закона о трансплантации нужно внести себя в специальный регистр.
Также в видео сообщается, что в другую электронную базу якобы будут вноситься медицинские данные граждан. Это поможет легче находить доноров для продажи органов на черном рынке, в том числе «за границей и для погашения кредитов».
2
Нынешний закон и новый законопроект ничего такого не предусматривают. В видео говорится о том, что такая база будет основываться на данных из электронных медицинских карт. Но данные из медкарт не помогут найти подходящего донора: для этого нужно провести различные тесты, в том числе тест на упомянутую гистосовместимость. Подавляющее большинство граждан России такое исследование не проходили.
10
«Медуза», я с тобой
Дарья Саркисян
Похожие записи: